Ахмад сидел в шалаше на одеяле, постеленном на охапку влажных листьев. Это не была база в обычном понимании этого слова. Два шалаша были сделаны в густых зарослях граба и вяза на всякий случай в качестве ловушки для групп спецназа. Все подходы к ним были тщательно заминированы. Ахмад запомнив, где Халил спрятал гранаты и мины, сознательно оставил их на месте, чтобы чувствовать себя в большей безопасности, так как постовых выставлять было не из кого.

До этой базы он шел медленно и осторожно два дня, питаясь только перезрелыми ягодами, поэтому, добравшись до тайника, он достал консервы и, не зажигая огня, стал их есть вместе с едва размокшими в воде макаронами. Желудок наполнила болезненная тяжесть, но настроение улучшилось - наконец-то появилась возможность выспаться и высушить одежду.

Все это время он сочинял сообщение Абу Салеху, чтобы оправдать свой провал. - «Он, Ахмад, вел сложные бои с русскими, только бронетехники подбил две, нет, пять единиц и сбил вертолет... Нет вертолет не надо, не поверят. Видеокамеру уничтожили при взрыве. Главное чтобы кассета от сырости не испортилась. Он, Ахмад, избранный, ушел как Басаев по минному полю. Аллах велик, он хочет, чтобы мы продолжали борьбу. Но, несмотря на то, что многие наши моджахеды стали шахидами, победа осталась за нами. Мы нанесли кяфирам сокрушительный удар. На все воля Аллаха. Главное я жив, а остальное можно все исправить». Уходя от своих людей, Ахмад слышал отзвуки боя и был уверен, что некому будет подтвердить его слова. Даже если кто-то попал в плен, всегда можно сказать, что «обработан» эфэсбэшниками и продался им.

В тайнике вместе с оружием и едой он обнаружил письмо жителям Ичкерии Президента Масхадова. Не читая, Ахмад смял его на случай, если понадобится вытереть руки или развести огонь, но, отлежавшись и утолив голод, его одолевал страх одиночества и он достал его из кармана.

«Салам алейкум!

Хочется рассказать Вам о сложившейся обстановке. Как вы знаете, трудное время и много разных всяких слухов, ну если их слушать, то падает дух наших братьев по оружию моджахедов. Все это я понимаю хорошо. На все воля Аллаха и от судьбы нам не уйти. Прошу Вас быть осторожными и бдительными. У спецслужб появилась совсем другая тактика и сложно их вычислить. Надо ее изучать и принимать контрмеры. Особенно изучить их тропы. Поэтому при их отходе надо делать нападение, будь это разведка или колонна. Это проверенный за 3 года метод».

«Как я правильно сделал, - Ахмад был рад, что нашел оправдание своей трусости. - Мы при отходе сделали нападение, и мне удалось выйти из окружения!». Он пытался разбудить в себе чувство героического предназначения, с которым он отправлялся в поход и, которое умерло как волна, накатившаяся на песчаный берег и в изнеможении, оставив ракушки и водоросли, откатилась назад. А ведь в итум-калинских заросших глухих ущельях, откуда Ахмад с отрядом начал поход, все казалось красивым и простым. - «Почему он поверил арабам, которые грамотно зазывали к себе, обрабатывали и сформированные подготовленные группы отправляли назад в Чечню?». Он вспомнил свое детское разочарование и бессилие, когда он дул изо всех сил на лодку с парусом, болтающуюся в луже, и не мог перебороть внезапно возникающий ветер. В конце концов, он в гневе растоптал кораблик, намочив ботинки и получив нагоняй от матери.

Ахмад отрешенно смотрел в землю, не замечая времени: - «А сейчас что растоптать? - Он с ужасом представил, на что он надеялся. - Он хотел сдвинуть песчаный берег? Неужели он не знал куда идет и что собой представляет теперь Чечня? На что он надеялся?…» Внезапно он очнулся от оцепенения и поднял выпавший из рук листок бумаги как спасительную соломинку: - «Нельзя раскисать, надо держаться, братья с нами, в Чечне есть настоящий Президент, все не так», - он снова углубился в чтение:

«Надо запугать федералов таким способом пару раз и больше они не полезут. Ну, также против мунафиков. Недавно они приезжали в село, где я находился. Но меня живым без боя не возьмут. Даже раньше Федеральные войска не могли меня взять, а кадыровцы тем более. Все что происходит и творится - убийства, беспредел - в этом виноваты кадыровцы. Поэтому нужно выслеживать их маршруты передвижения и обстреливать. Оставив русских надо работать над нашими предателями.

Я осуждаю, что некоторые чеченцы, пытаются уйти в Грузию. В Грузии нам делать нечего, нет никаких условий для отдыха и лечения. Этой осенью нам всем надо выйти и побыстрей закончить эту войну. Слишком она затянулась. Выработаем единую тактику и ударим по ним здесь в Чечне, объединившись».

Ахмад представил, как он вернется к Абу Салеху и тот снова его пошлет с жалкой горсткой людей биться о скалу. «Это смерть. Еще год и Чечня из песчаного берега превратится в скалу и дальше Шотоя никто не пройдет, а арабы так и будут посылать на смерть молодых парней. Они письма уже разные пишут: то приказывает не трогать чеченцев мунафиков, то наоборот, не трогать федералов, а воевать с предателями. Что происходит?…»