Дело закрыто. Но не нами
Расследовать странные обстоятельства скоропостижной и страшной смерти заместителя главного редактора «Новой газеты», заместителя председателя Комитета Государственной думы по безопасности Юрия Щекочихина не хотели 5 лет. Трижды в редакцию и родственникам Юры приходили отписки из прокуратуры.
Чтобы было понятно. Перед своей гибелью Щекочихин занимался расследованием крупнейших коррупционных схем: дело экс-министра атомной энергетики Адамова, дело «Трех китов» - о контрабанде и отмывании денег, пытался инициировать отставку двух заместителей генерального прокурора, должен был получить от правоохранительных органов Германии и США документы о российской коррупции, которые по понятным причинам наши власти принимать не хотели. Перед гибелью Щекочихину неоднократно угрожали, о чем он рассказывал родственникам и коллегам.
Щекочихин умирал тяжело. У него по очереди отказывали внутренние органы, почти полностью сошла кожа и выпали волосы. Врачи в коридорах высказывали мнение: отравление. О том же нам говорили и эксперты (в том числе иностранные специалисты), несогласные с официальным диагнозом - синдром Лайелла: крайне редкое заболевание, острая аллергическая реакция, вызванная (так написано в заключении о смерти) «неизвестным агентом». Вопрос-то как раз и состоял: что за «агент»? Как он попал в организм Щекочихина?
Ни одна проверка не ответила на этот вопрос: необходимых экспертиз не проводилось, историю болезни «потеряли» в межрайонной прокуратуре, также был «утерян» предсмертный анализ крови.
Эксперты выдвигали два предположения. Причина смерти - два лекарственных препарата (один из них применяется при лечении онкологических заболеваний), которые попали в организм Щекочихина в определенной последовательности. Первый привел к цепной реакции - органы начали отказывать один за другим, второй - дал тот самый аллергический эффект, который отвлек внимание врачей и смазал картину болезни. Второе предположение: аэрозоль, в состав которого входило специальное отравляющее вещество.
Вряд ли эти две версии после английской истории с полонием покажутся кому-то фантастическими.
Но как бы то ни было - спустя 5 лет, когда мы все-таки добились возбуждения уголовного дела, установить наличие этих веществ или стопроцентно утверждать, что их не было, - оказалось невозможным. Слишком поздно была проведена эксгумация тела. Какие-то следы можно было бы обнаружить в крови, но за давностью - увы. В официальном документе Следственного комитета со ссылкой на экспертов, которые в течение нескольких месяцев проводили сложнейшие исследования, сказано: «Генерализованная аллергическая реакция организма» вызвана «тем или иным посторонним, чаще всего лекарственным веществом». Описание причин смерти занимает абзац. Выборочно: двусторонняя фабринозно-гнойная пневмония, гнойно-некротический трахеобронхит, гнойно-воспалительные изменения внутренних органов, полиорганная недостаточность, отек головного мозга… Что за страшный «аллерген» вызвал стремительный - в несколько дней - распад? На этот вопрос, как следует из постановления, современная наука дать ответ не может.
Итоговый вывод: «…Не установлено фактов, указывающих на насильственный характер смерти…» Следовательно, уголовное дело закрыто.
Однако опрошены десятки свидетелей, проведены многочисленные экспертизы, истребованы документы - те, которые не «потеряли» за пять лет. То есть сделано то, что должно было делаться сразу же - летом 2003 года. Но сделано не было. Мы понимали степень призрачности шансов обнаружить спустя столько времени тот самый «агент». И для нас не стал неожиданным итог предварительного расследования. Но мы продолжаем настаивать на своей версии насильственной смерти Юрия Щекочихина. И те тома накопленных за год следствия материалов помогут рано или поздно установить истину. Терпения и упорства у нас хватит: мы ничего и никого из тех, кто препятствовал 5 лет расследованию, не забыли и свое расследование не закрыли.
