Они
познакомились случайно, на дороге, в пробке где-то на Садовом кольце. Водитель
старого разбитого «Жигуленка» увидел стоящий рядом на светофоре новенький 280-ый
«Мерседес» цвета «мокрый асфальт» и, пересилив робость и страх, крикнул в окно
– «Надо поговорить!» На его удивление, крепкий загоревший человек, сидящий за
рулем иномарки, вежливо кивнул в ответ. Они припарковались, вышли из машин,
познакомились. Тот, что ехал на «Жигулях», с ходу выпалил – «Продайте мне Вашу
машину. Деньги у меня есть, не беспокойтесь». Хозяин «Мерседеса» лишь
ухмыльнулся в ответ, но обещал подумать. Машину он своему новому знакомому не
продал, но помог купить почти такую же. Шел 1988-ой. В Москве тогда было всего
несколько «Мерседесов»… Так начиналась дружба между мелким финансистом
Александром Смоленским и «широко известным в узких кругах» Леонидом Билуновым,
в криминальных кругах страны получившим славу под именем «Леня Макинтош». ( В
старых «Жигулях» ехал банкир, если кто не понял ). Эта дружба между совершенно
разными, непохожими друг на друга людьми прошла множество испытаний, прежде чем
Билунов понял – из них «дружит» только он один.
«Макинтош» вытаскивал молодого банкира, одиноко сидевшего в своем офисе
на Пятницкой,72, из немыслимых передряг, выйти живым из которых в те годы удавалось немногим. Леня, за
плечами которого к кому времени было уже около 15 лет тюрем и лагерей, был
культовой фигурой в криминальной Москве. Его слушали и его слову верили. Саша
воспользовался этим сполна. Банкир открывал счета, а его «друг» ходил на
«стрелки» с державшим в страхе пол-Москвы бандитом по кличке «Мансур». Саша
открывал бизнес в Вене, счета в Праге, новый офис в столице, а Леня выслушивал
жалобы «кинутых» банкиром вкладчиков и клиентов банка «СБС-Агро». И число этих
«кинутых» с каждым годом росло. Саша стал самым настоящим русским олигархом,
окружил себя охраной и секретаршами. Леня стал ему обузой и грустным
напоминанием о том, кто есть Саша на самом деле, и где бы он был, если бы не
старый «друг». «Крыша» стала олигарху мешать. Чем это обычно заканчивалось в
той России начала 90-х, напоминать, думаю, не надо. Тем более «Макинтош» очень
серьезно вложился в банковский бизнес Смоленского, и потому у банкира был весьма маленький выбор средств,
с помощью которых Билунова из этого бизнеса можно было «вывести»…
«-
Первую попытку убрать меня Смоленский совершил в ноябре 1992-го года», - вспоминает Леонид Билунов. Далее я привожу
лишь краткое, но подробное содержание рассказа моего собеседника. – «В тот
вечер я был в своей московской квартире один, жена с дочкой уехали отдыхать.
Вдруг во всем доме выключили свет. Я поднял трубку телефона – тишина. И тут я услышал шум на лестничной клетке.
Дверь квартиры была бронированная, стекла в окнах – пуленепробиваемые. Дома у
меня всегда было оружие. Но я все равно позвонил двоим своим друзьям. «Возьмите
с собой стволы, приезжайте быстрее и по лестнице поднимайтесь очень осторожно».
Оба они были прекрасные спортсмены, выброшенные «перестройкой» на обочину
жизни. Я им помог найти себя в новых условиях. Они приехали мгновенно. В тот
момент, когда мои «спортсмены» вошли в подъезд, раздался первый выстрел. Пуля
чиркнула по моей входной двери. У нас троих были американские помповые ружья.
Мы открыли шквальный огонь по невидимому противнику. Разве мы тогда могли
знать, что это милиция? Они стреляли в сторону нашего лестничного пролета из
автоматов Калашникова несколько минут. Это был настоящий бой. Кто-то из соседей
позвонил «02». Вскоре прибыло два автобуса с бойцами ОМОНа. И тут, когда дом
был уже окружен, эти «автоматчики» стали кричать омоновцам – «Не стреляйте! Мы
с Петровки, мы - свои!» Я вынужден был сдаться, но понимал, что меня вряд ли
арестуют. МВД не станет «выносить сор из избы». Они же не признаются в том, что
приехали меня убивать! Вскоре инцидент был исчерпан. Меня действительно
отпустили. А «муровцы» с Петровки ( их было 8 человек, все в бронежилетах и
масках ) еще долго обсуждали с начальником ОМОНа, как оформлять в докладе
эпизод с перестрелкой в центре Москвы, да и заполнять ли вообще этот протокол. Через
неделю я уже в деталях знал подробности того, как Смоленский меня «заказал»,
кто был посредником, кому платились деньги. Саше я сначала ничего не сказал. А
он, оказывается, уже готовил второе покушение! В начале 93-го года я некоторое
время жил в Вене, прилетал в Москву лишь по неотложным делам. В один из таких
моих прилетов мы с друзьями решили съездить поужинать в ресторан на
Ленинградском проспекте. О том, что я нахожусь в Москве, знало в тот вечер всего
несколько человек! Но один из них меня и предал. Мы вышли из ресторана ночью.
В 15-ти метрах от моего «Мерседеса» была
припаркована милицейская патрульная машина. Я почувствовал, что сейчас что-то
произойдет. Интуиция. Оружия у меня на этот раз не было. Все произошло очень
быстро. Из патрульной машины выскочило два человека, один из них выстрелил. Я
получил пулю в бок, но успел прыгнуть в машину. Развернув «Мерседес» на 180
градусов, я на полной скорости рванул в сторону стрелявших. Одного сбил я, а второго
расстреляли вышедшие на шум из ресторана мои друзья. Меня увезли к знакомому
хирургу. Официально обращаться к хирургу было нельзя – меня бы сразу
арестовали. Проанализировав все случившееся, я быстро понял, кто рассказал
Смоленскому о том, что я прилетел в Москву. Я вновь узнал всю схему «заказа».
Дело в том, что в середине 80-х меня уже пытались убить. Уже тогда бизнес
умывался кровью. Защищаясь, я устроил драку в машине, на который меня везли в
лес, чтобы, видимо, там и похоронить. Автомобиль перевернулся, врезался в
дерево и взорвался. Я чудом выжил, а человек, который был за рулем, погиб. Это
был старший лейтенант милиции. У него остался брат, тоже милиционер. В тот
вечер на Ленинградке именно он стрелял в меня из табельного ПМ. Его специально
отыскали люди Смоленского и предложили отомстить. Когда я все это выяснил, я
решил действовать. Смоленского пора было проучить. Он в то время часто летал за
границу. Я договорился со своими приятелями, и они устроили ему «встречу» в
аэропорту одной из европейских столиц. К Смоленскому подошли четверо, когда он только прошел паспортный
контроль. Мы не учли только одного. Смоленский прилетел вместе с 10-летним
сыном. Это его и спасло. Мои друзья набрали на «мобильнике» мой номер и
передали трубку Смоленскому. Я сказал ему – «Привет, животное. Тебе сегодня
повезло». Потом я попросил ребят его отпустить. Я считал, что он одумается. Но
все произошло наоборот! Осенью того же 93-го года мне позвонил мой друг Сережа
Михайлов ( для друзей – Михась ) и рассказал фантастическую историю.
Оказывается, к нему обратился какой-то бывший уголовник с Украины. Он недавно
вышел из тюрьмы и тут же взялся за «одну работенку». Это был «заказ» на
убийство. Этот парень должен был убить меня. Михась рассказал мне, что объяснил
этому пацану, кто я такой, и посоветовал вовремя одуматься. Тот не на шутку
перепугался и назначил встречу женщине, которая передавала ему деньги на мое
устранение. Я знал эту девушку. Раньше она была московской уличной
проституткой, потом стала содержанкой у нескольких русских богатеев. Сейчас она
владеет модным салоном в Москве. Смоленский в свое время купил ей дом в
Австрии. А затем приказал дать киллеру денег за мое убийство, в качестве оплаты
за этот дом! Она не смогла отказаться. Сергей Михайлов отправил этого незадачливого
киллера к ней. Тот взял у перепуганной
проститутки 50.000 долларов и уехал к себе на Украину. На этом история
закончилась. Но Смоленский не успокоился. Я-то оставался жив! Впрочем, я
полагаю, что мой старый «друг» понимал – я могу настичь его раньше. В декабре
того же года я организовал уникальную операцию. Моя цель была проста. Я хотел
организовать взрыв на трассе, по которой Смоленский должен был ехать на своем
бронированном «Мерседесе». Его машину мои друзья отсекли бы от охраны, и я бы
тогда встретился со Смоленским лично, и задал бы ему пару вопросов. План был
почти совершенен. Бригада рабочих на дороге из аэропорта «Шереметьево» в Москву
заложила под асфальт два кило взрывчатки - аммонала. В определенное время,
когда лимузин Смоленского должен был проследовать по этому маршруту, мой
подручный нажал бы кнопку. После взрыва охрана была бы отсечена, а мы взяли бы
Смоленского прямо в его машине. «Джип» с моими ребятами был наготове. Но Смоленскому
повезло. Опять. Провод, идущий к взрывчатке, оказался перебитым в
одном-единственном месте. «Мерседес» Смоленского проскочил место взрыва и на
сумасшедшей скорости помчался в Москву. Думаю, он об этой истории даже не
догадывается. Но я еще найду возможность посмотреть ему в глаза. И вряд ли он
выдержит мой взгляд…»
P.
S.
Комментировать
этот рассказ я лично не вижу смысла. Хотелось бы услышать и мнение Александра
Смоленского. Что ж, захочет, пусть расскажет, как его «дружба» с Леонидом
Билуновым переросла в настоящую войну. Интересно другое. Это ведь не просто
история неудавшихся покушений, перестрелок и мафиозных разборок. Это история
российского бизнеса. Так в атмосфере боевых операций и сводок с линии
финансового фронта рождались первые олигархи и их первые миллиарды…
Андрей Калитин.
