Мы встретились с Антоном 12 лет спустя. Тогда, в 94-ом, в спортзале, где-то на окраине Нижнего Тагила, он, настоящий «качок», «жал лежа» 120 килограмм, катался на единственном в городе синем «Линкольне» и по праву считался королем города. Сейчас это был погрузневший, даже чуть оплывший мужик неопределенного возраста, которого с тем Антоном объединяли, пожалуй только две вещи, - массивная золотая цепь на шее (эдакий привет из начала 90-х ) и толстая плитка шоколада, который он, кажется, готов был потреблять тоннами. Сегодня он сидел в уголке московского ресторанчика «Пикадилли», что на углу Ленинского проспекта и Садового кольца, и грустно сквозь мокрое от дождя окно смотрел на такое же серое и мрачное, как этот день, здание МВД напротив. Я поздоровался. Он не сразу меня узнал. А, может быть, не хотел узнавать вообще?

«ЧУДИЛО ИЗ ТАГИЛА».

Он ворвался в мою жизнь так же стремительно, как и все эти спортсмены на «Мерсах» и «Бумерах» брали тогда штурмом столицу в самом начале 90-х. Короче, он приехал на «красный свет». Про Антона тогда даже ходил среди фарцовщиков-«центровых», что околачивались около «Интуриста», забавный такой анекдот. Он, мол, приехал на своем «500-ом» ко входу в «Националь», вылез в своем «адидасовском» костюме из машины и прямо у метрдотеля спросил – «Какое у тебя тут шампанское получше?» Услышав вежливый ответ про «Кристаль», Антон, не спрашивая цены, заказал ящик «с собой», загрузил дорогущий аристократический напиток в багажник, расплатился «кэшом» и уехал в какой-то дом отдыха на Клязьму. Там у них, видите ли, «вечеринка». В мой офис он пришел в апреле 94-го. Костюм уже был цивильный, от «Хюго Босс», но это не скрывало профессиональные пристрастия гостя. Собственно, на лице у Антона всегда все было написано жирным таким шрифтом.  «Знаешь группу «Комбинация»? Там одна такая маленькая черненькая раньше пела? Ну, кучерявенькая такая? Она теперь в моем кабаке в Нижнем поет. Поехали, посмотришь на нее. А заодно о деле поговорим». Так начался наш разговор. Я в тот момент еще не знал, что Антон приглашает меня не в Нижний Новгород, а в Нижний Тагил. Я даже не был уверен, что мне хочется поглядеть на черненькую из «Комбинации», да и вообще куда-либо ехать. Но история Антона меня потрясла. И через два дня мы уже вместе летели на самолете в Екатеринбург, а оттуда – с «Мерседесовским» эскортом – до Тагила. Мне предстояло своими глазами увидеть «охимиченную» клубнику размером с кулак ( это из-за соседства металлургического комбината ), познакомиться со «смотрящим» за регионом «вором в законе» Каро, которому я категорически отказался целовать руку, но мне, как гостю простили, и, наконец, увидеть «кучерявенькую» из «Комбинации». Но это все потом. А в салоне первого класса Антон пока пытался на доступном ему русском языке поведать, как он выразился, о «своей беде».

«ТАНКИ В ГОРОДЕ».

 Как  и откуда в Тагиле появилась чеченская группировка, подмявшая под себя центральный городской рынок, никто в городе уже не помнил. Но местных «спортсменов» с самых «хлебных» и давно насиженных мест они вытеснили быстро. Борцы и боксеры, привыкшие одним своим видом наводить страх на местных коммерсантов и прочих местных торговцев, были в шоке. Раньше они никакого сопротивления не встречали вовсе. А тут вдруг того и гляди ножи на улицах засверкают.  И тогда «Главарь» спортивной мафии, которого звали Антон, придумал, как ему казалось, гениальный план. С ближайшего военного завода, где испытывали танки Т-34, его «бойцы-борцы» угнали новейший образец. Ни больше, ни меньше! Экипаж танка решили взять с собой – «кататься по городу», за рулем-то кому-то надо было сидеть! В общем, как рассказывал Антон, приехали «пацаны» на городской рынок Нижнего Тагила и прямиком – давить «кавказские ряды». Вот откуда Кондопога-то свое начала берет! Аж из 94-го года. Чеченцы разбежались. Казалось бы, победа одержана. О броню танка разбили даже бутылку шампанского – праздник все-таки, город снова наш! И тут вдруг какой-то вошедший в раж «спортсмен» открыл из автомата стрельбу. Сначала в воздух, а потом…Трое торговцев «кавказской национальности» были ранены, один – скончался на месте. Милиция, для которых «спортсмены» были лучшими друзьями, на этот раз закрыть глаза на происшествие не могли. Незадачливый боксер по имени Коля тут же отправился в местный следственный изолятор. Чеченцы обещали мстить. Такая вот грустная история. Танк на завод вернули в тот же день, перепуганному танкисту-водителю дали, словно таксисту, 50 рублей. А дальше-то что? В городе с минуты на минуту война начнется, Коля – в тюрьме, а Антон все ухмыляется – «Все образуется. Каро ( тот самый «вор в законе» ) – за нас,  он чеченцев давно из города убрать хочет, милиция и мэр – все свои ребята. Только вот прокурор несговорчивый. Хочет Колю по этапу отправить. Вот Коле-то и надо помочь…» Вот тут я и понял, наконец, как я «влип». В конце концов, не надо было вообще лететь. Но теперь-то обратной дороги не было. Да и съемочная группа – со мной. И самое главное – журналистское любопытство. Уж больно история интересная.

 «ГОСТИНИЦА «СПОРТ».

 Нас ( меня и оператора Андрея Квардакова ) поселили в гостиницу «Спорт» в рабочем районе города. Тому, кто не бывал в таких пролетарских кварталах промышленных городов, объяснять, где мы жили, бесполезно. Те, кто бывал, и так все поняли. В общем, на улицу вечером да еще с телекамерой ( стоимость – около 60.000 долларов ) выходить не стоит. Но мы-то были в гостях у Антона! В «отель» заехали вечером, часов в 9. Оказалось, спортсмены в это время уже не ужинают – фигуру берегут. Только чай и шоколад. Вот тогда-то, думаю, Антон к шоколаду и пристрастился. Он ел его упаковками, разламывая огромными ручищами плитку сначала надвое, а затем методично кроша дольками прямо в рот. Я хотел позвонить в Москву. Телефона в гостинице не было.  «А зачем спортсменам телефон?» - спросил Антон, глотая шоколадку.  «А факс-то у вас есть?» - спрашиваю. «Факс есть. «Панасоник» называется. У меня в приемной стоит. Там около него Ленка сидит. Она все сделает». Приемная Антона располагалась в соседнем номере той же гостиницы. Там сидела Лена. Она, вероятно, действительно, умела многое, но только не управлять факсом. В котором, кстати, не было бумаги. «Ну да, а зачем спортсменам факс?» - съязвил я. Ленка громко хлопнула ресницами. Я пошел спать. Завтра был тяжелый день. Если бы я мог представить, насколько тяжелый…

 «ОЧЕРЕДЬ ЗА КУРАМИ».

 Пора была приступать к собственно журналистской работе. У моего напарника, Андрюхи Квардакова, настроение было отвратительное. Оказывается, поздно вечером, возвращаясь в номер и по обыкновению неся в руках телекамеру, он встретил какого-то типа в коридоре, который предложил Андрею сыграть в бильярд. Квардаков, скажем так, человек азартный. Короче, камеру он проиграл. Мне пришлось идти на «разборку» к Антону в «офис». Лена сказала, что «босс» завтракает. Я сказал, что мы улетаем. Антону пришлось отложить шоколадку в сторону. Камеру нам вернули через пять минут. И мы поехали в Прокуратуру. Нам для столь важной миссии выделили черный «Понтиак», наверное, угнанный где-нибудь в штате Иллинойс. В Прокуратуре московских журналистов встретили радушно и с любопытством. Сразу же дали возможность ознакомиться с уголовным делом «боксера Пети». В деле было всего страниц 20. Опись автомата, опись машины Пети, и, собственно, опись Пети. Именно «опись». Так звучала в деле. В комнату, где я удобно расположился за этим криминальным чтивом, неожиданно ворвалась неопределенного вида женщина и закричала – «В столовой кур дают. Уже очередь. Поспешите». Из комнаты всех как ветром сдуло. И тут я понял – я сейчас могу взять это дело, выкинуть его в окно, спокойно выйти через парадную дверь и первым же рельсом улететь в Москву. А Петя этим же вечером пойдет к себе как ни в чем ни бывало в спортзал. Или шоколад кушать. По настроению. Но что-то меня остановило. Это «что-то» была опись машины, из салона которой Петя выпустил 8 пуль по торговцам с рынка. Это был черный «Понтиак». Который находился в розыске, и на котором я приехал в Прокуратуру! Что-то мне эта командировка сразу разонравилась. Когда следователи со своими куриными окорочками вернулись в кабинет, меня там уже не было. «Дело» я оставил на столе.

 «КРЕСТНЫЙ ОТЕЦ».

 «Ничего не выйдет», - сухо бросил я Антону, - «плотно твой Петя сидит. Его признания достаточно, чтобы на «пятнашку» на зону ехать. А ты меня еще на его машине катаешь. А ее весь город ищет!» И тут Антон меня просто потряс. Оказалось, что никто машину не ищет, следователь только и ждал, когда я украду дело ( мол, с московского журналиста спрос небольшой ), с городским прокурором вопрос сейчас вместе решать поедем, а я тут, мол, «выпендриваюсь». Ну даже если Петя сядет лет на 15, так он же в таком «авторитете» на волю выйдет! Настоящий «Крестный отец». Ну а пока давай-ка к Каро съездим. Не навестить местного «вора» - неуважение! К нему все чиновники раз в неделю на поклон приходят. А уж москвичи и подавно. Что ж, поехали. Опять же интересно. Сцена посещения местного «папы» была достойна пера живописца. Только Никас Сафронов, например, не справился бы. У него на всех портретах один и тот же человек получается, а тут столько разных лиц, да еще каких! Каро ( кстати, не так давно он был «раскоронован», не справился, видимо, с главной ролью в регионе ) восседал в кресле, укрывшись красным пледом. Худой, интеллигентного вида, глаза уставшие, не злые. Говорят, 27 лет сидел. Все «мои спортсмены» выстроились в очередь, чтобы подойти к Каро и поцеловать ему руку. Я в очередь не вставал, Каро это заметил. Но ему, видимо, объяснили – «мол, парень не местный, обычаев наших не понимает». Разговаривать мне с Каро точно было не о чем, так что уехали мы через…два часа! Обед же был! Икра, рыба, шашлыки, соленья. И для особых гостей – несколько плиток шоколада.

 Рядом с Каро за столом, чуть ссутулившись, как-то на краешке стула сидел прокурор города. Я понял две вещи. Первое – у Пети все будет хорошо. Второе – в Нижнем Тагиле мне больше делать нечего. На прощанье мы с Антоном сходили-таки в его местный кабак, где действительно весь вечер солировала одна из бывших «Комбинаций» - черненькая такая, кучерявенькая. Больше этих людей я не видел. До октября этого года…

 «СТОЛИК В РЕСТОРАНЕ».

 Когда я подошел к Антону в «Пикадилли», я сначала подумал, как было бы интересно узнать, чем же вся та история закончилась. Потом понял, - если Антон сам не захочет, то и рассказывать не будет. Мы действительно болтали ни о чем минут двадцать, пока он вдруг не поднял на меня свой по-прежнему тяжелый, но уставший взгляд и не спросил – «А ты Петю-то помнишь?» И тут я понял, что из всей этой веселой компании я как раз Петю-то и не знаю. «Отмазали мы его. Прокурор помог», - сказал Антон.  «Не посадили его, значит? Не стал «Крестным отцом?» - отшутился я.  «Не стал. Зарезали его. Пошел на центральный рынок лаваш купить. Там в толкучке его кто-то заточкой ударил. В сердце. Сразу умер. Весь город его хоронил. Только Каро не пришел. А, знаешь, почему?» - Антон замолчал. Я понял, почему не пришел Каро. Он мог «отмазать» от прокурора, да хоть от губернатора. А вот «воровской» закон преступить не мог. Когда «спортсмены» целовали ему руки, он уже все решил. Отказать одним «блатным» в мести за другого «блатного» было не по правилам. В таких случаях не надо ничего говорить, не надо отдавать команды. Можно просто промолчать. Так и вышло…

 Мы молча попрощались. Антон остался сидеть за столиком. Его кофе давно остыл. Он с какой-то тоской и горечью смотрел сквозь дождь на мрачное здание напротив. Здание МВД.  Антон будто спрашивал, а вы-то где были тогда, в 94-ом? Он, наверное, забыл, как сам кормил их шоколадом с руки. А теперь все наелись, и куриными окорочками никого уже не купить. Ушло твое время, Антоша. До свиданья…

 
АНДРЕЙ КАЛИТИН.